Может ли возбуждать прокуратура в отношении адвоката
Содержание
- Статья 448 УПК РФ
- Еще раз об адвокатской тайне
- Куда обращаться, чтобы возбудили уголовное дело в отношении адвоката за мошенничество
- Уголовное дело в отношении адвоката
- Производство по уголовным делам в отношении адвокатов
- Самая полная инструкция по судебным и следственным ошибкам чтобы для того чтобы избежать уголовной ответственности
- ВОЗБУЖДЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
По нашему мнению, существующий порядок уголовного судопроизводства, осуществляемого в отношении адвоката, свидетельствует об ограничении гарантируемых и охраняемых законом прав адвокатов в связи с чем необходимо более четко регламентировать данный вопрос в УПК РФ.
При этом действующее законодательство не предусматривает возможность получения органами следствия согласия суда после проведения следственных действий в отношении адвокатов либо процедуру судебной проверки законности таких действий (кассационное определение ВС Республики Калмыкия от 31 мая 2012 г. по делу № 22к-231/2012; определение Санкт-Петербургского городского суда от 23 апреля 2013 г. № 33-5408/2013).
Если в действиях адвоката будут усматриваться признаки преступления, по итогам проверки будет возбуждено уголовное дело. Если же в возбуждении уголовного дела будет отказано, , то гражданин может обжаловать данное постановление руководителю следственного органа, прокурору или в суд.
Адвокат может пойти на преступление и ради выигрыша дела, особенно если доверитель обещает хорошо заплатить. В ход могут идти все незаконные приемы и способы — подделка документов, подкуп свидетелей, давление на потерпевшего, взятки должностным лицам. В этом случае ответственность наступает за соответствующее преступление против правосудия.
Статья 448 УПК РФ
4) в отношении судьи Верховного Суда Российской Федерации, кассационного суда общей юрисдикции, апелляционного суда общей юрисдикции, верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа, федерального арбитражного суда, военного суда, районного суда, мирового судьи — Председателем Следственного комитета Российской Федерации с согласия Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации;
4. Конституционный Суд РФ указал, что «часть первая статьи 175 УПК Российской Федерации, определяя действия следователя в случае выявления в ходе предварительного следствия оснований для изменения предъявленного обвинения, не оговаривает специально возможность вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого в связи с совершением преступления, относительно которого уголовное дело не было возбуждено. Напротив, она предполагает необходимость соблюдения в таком случае общих положений статей 171 и 172 УПК Российской Федерации, регламентирующих привлечение лица в качестве обвиняемого по расследуемому уголовному делу, а также статей 140, 146 и 153 УПК Российской Федерации, в силу которых при наличии достаточных данных, указывающих на признаки преступления, должно быть вынесено постановление о возбуждении уголовного дела, которое при наличии других уголовных дел о совершенных тем же лицом преступлениях может быть соединено с ними в одном производстве» . Тем не менее по смыслу ч. 1 комментируемой статьи в отношении лиц, указанных в ч. 1 ст. 447, при обнаружении признаков совершенного преступления и после выполнения ряда действий по преодолению их служебного иммунитета может быть принято решение о привлечении в качестве обвиняемого без предварительного вынесения постановления о возбуждении дела при условии, если уголовное дело ранее было возбуждено в отношении других лиц, и т.д. В этой связи требует уточнения вопрос: в каких ситуациях необходимо использовать механизм соединения уголовных дел, т.е. сначала возбуждать новые уголовные дела, а затем их соединять в одном производстве, а в каких случаях можно, не возбуждая новых уголовных дел, сразу включать новые преступления в содержание предъявляемого обвинения? Представляется, что ответ на этот вопрос не может быть однозначным. На наш взгляд, единство уголовного дела определяется неделимостью его предмета во времени, пространстве, по лицам, а также по объекту или объективной стороне преступлений, и наоборот, делимость предмета по названным критериям может приводить к множественности возбуждаемых дел. Основной предмет уголовного дела — это вопрос об уголовной ответственности, подлежащий разрешению органом предварительного расследования или судом в конкретной жизненной ситуации. Если этот предмет неделим, то появление сведений об иных преступлениях, совершенных подозреваемым (обвиняемым), либо о других лицах, подозреваемых в совершении в соучастии с ним преступления, не должно приводить и к возбуждению новых уголовных дел. При этом делимость или неделимость предмета уголовного дела определяется интересами сохранения правовой определенности, а также защиты законных интересов подозреваемого, обвиняемого или потерпевшего.
Еще раз об адвокатской тайне
Не так давно в прессе шла обширная дискуссия о возможности допроса адвоката в качестве свидетеля в уголовном судопроизводстве. При этом обсуждалось само понятие адвокатской тайны, состав данного понятия и его пределы. Могут ли быть обстоятельства, при которых адвокат вправе выйти за пределы адвокатской тайны? На сегодняшний день дискуссия ничем (что имело бы материальное выражение) не закончилась. Каждый остался при своём мнении. Между тем, практика показывает, что и на сегодняшний день случаи вызова адвокатов в качестве свидетелей по уголовному делу имеют место.
Совет АП СК в отчёте о работе за 2008 год («Вестник» от 31.12.2008 года) обращал внимание адвокатов, что в силу установленного пунктом 6 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката запрета давать свидетельские показания, вызов адвоката, выполняющего функции защитника, одновременно в качестве свидетеля для дачи показаний по обстоятельствам, которые стали ему известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей, является сложной ситуацией, касающейся соблюдения этических норм. С одной стороны, адвокат находится под угрозой возбуждения уголовного дела за отказ от дачи показаний по ст. 308 УК РФ. С другой стороны, он связан адвокатской тайной. В такой ситуации Совет рекомендует адвокатам обращаться за разъяснениями по поводу дальнейших действий в соответствии с подпунктом 19 пункта 3 ст.31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».
Напомню, выше речь шла о вызове адвоката на допрос в качестве свидетеля по уголовному делу, т.е. в соответствии с положениями ст. 56 УПК РФ.
В то же время имеют место проверки прокуратурой заявлений граждан, в отношении которых ведется уголовное преследование, по поводу недобросовестного или ненадлежащего (с их точки зрения) осуществления защиты адвокатами (в основном по назначению). Указанные жалобы подаются обвиняемыми, подсудимыми и осуждёнными как непосредственно в органы прокуратуры, так и в суд во время судебных заседаний. В первом случае сами, во втором по поручению суда, органы прокуратуры проводят проверки указанных жалоб на основании закона «О прокуратуре РФ». В ходе данных проверок вызываются адвокаты для дачи объяснений (не свидетельских показаний) по существу жалобы. По результатам указанных проверок, как правило, принимаются решения об отказе в удовлетворении жалобы в связи с не подтверждением изложенных подателями жалобы обстоятельств. Материалы проверок приобщаются к материалам уголовных дел и используются для опровержения доводов обвиняемых о нарушении их прав во время предварительного расследования. Опять таки встаёт вопрос, должен ли адвокат давать объяснения или нет? Представители прокуратуры считают, что поскольку отобрание объяснений – не следственное действие допрос, то и нормы ст. 56 ч.3 п.2 УПК РФ о свидетельском иммунитете адвоката здесь не применимы и адвокат обязан дать объяснения по существу жалобы. Некоторые наши коллеги придерживаются такого же мнения и дают объяснения, некоторые нет (что, естественно, «нервирует» отдельных представителей прокуратуры). Моё мнение однозначно – не давать объяснения, ссылаясь на закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и Кодекс профессиональной этики адвоката.
Зададимся вопросом. Вправе ли органы прокуратуры проводить проверки в отношении адвокатов по заявлениям их подзащитных по уголовному делу, если эти заявления не содержат признаков преступления? Данный вопрос нередко возникал у конкретных адвокатов палаты при осуществлении адвокатской деятельности. Для примера приведу следующие две ситуации:
Так, в городскую прокуратуру поступила жалоба от гражданина К. осуждённого приговором суда к лишению свободы. В данной жалобе осуждённый ссылается на то, что адвокат А. ненадлежащим образом осуществлял его защиту в стадии предварительного расследования (отсутствовал при выполнении следственных действий, уговаривал признать вину, настаивал на избрании особого порядка судебного разбирательства). Прокуратурой была инициирована проверка жалобы. Адвокат А. был вызван в прокуратуру для дачи объяснения по фактам, изложенным в жалобе. Однако, сославшись на адвокатскую тайну, адвокат от дачи объяснения отказался. Прокурором было направлено представление в адвокатскую палату для привлечения адвоката к ответственности. По результатам рассмотрения указанного сообщения, Совет палаты принял решение о прекращении дисциплинарного производства в отношении адвоката ввиду отсутствия в его действиях состава дисциплинарного проступка.
Другой пример. В ходе судебного разбирательства подсудимый заявил, что признательные показания в стадии расследования даны им под воздействием уговоров адвоката С., защищавшего его в ходе предварительного следствия. Якобы адвокат убедил доверителя, что в случае дачи им признательных показаний, его освободят из-под стражи и предъявят обвинение по менее тяжкой статье. Для проверки данных доводов подсудимого обвинение ходатайствовало о вызове адвоката для допроса в качестве свидетеля. Судом в удовлетворении ходатайства было отказано. Тогда прокурор заявил ходатайство о проведении прокурорской проверки указанных подсудимым обстоятельств, в ходе которой в том числе опросить адвоката. Суд удовлетворил данное ходатайство и назначил проверку на основании ст.10, 27 закона о «О прокуратуре РФ».
Указанные ситуации не редкость, поэтому есть необходимость анализа для выработки единого мнения адвокатского сообщества в отношении подобных действий суда и прокуратуры.
По моему мнению, сама ситуация, когда в отношении адвоката по конкретному уголовному делу прокурором (стороной обвинения) проводится проверка относительно форм, методов и добросовестности адвоката при осуществлении защиты его доверителя – абсурдна.
Несмотря на наличие у одной стороны (обвинения) государственных властных полномочий и отсутствия таковых у другой (защиты), теоретически они равноправны (ст.15 УПК РФ). Данное равенство – основополагающий принцип при осуществлении правосудия. Поскольку обе примерные ситуации вытекают из уголовно-процессуальной ситуации при взаимоотношении адвоката-защитника и доверителя-обвиняемого по уголовному делу, то приоритет уголовно-процессуального закона над всеми другими (в том числе и отраслевым законом о прокуратуре) очевиден (ст.7 УПК РФ). Между тем, во втором из приведённых примеров суд, применив нормы закона «О прокуратуре РФ» вопреки уголовно-процессуальному принципу состязательности сторон, наделил орган прокуратуры (т.е. сторону обвинения) контрольно-надзорными полномочиями в отношении адвоката (стороны защиты) по уголовному делу, чем нарушил баланс отношений защиты и обвинения. В первом примере, инициировав проверку фактически в отношении адвоката, орган прокуратуры также руководствовался не нормами УПК РФ, а законом «О прокуратуре РФ».
Очевидно, что и в том и в другом случае орган прокуратуры и суд поступили неправильно, т.к. обвинение вмешалось во взаимоотношения адвоката и доверителя по уголовному делу (т.е. в профессиональную деятельность адвоката) при явном отсутствии в заявлениях последнего обвинения адвоката в совершении деяний, содержащих признаки состава преступления (что могло повлечь проверку на предмет возбуждения уголовного дела или отказа в возбуждении дела), а касающиеся лишь добросовестности адвоката при осуществлении защиты в рамках уголовного дела.
Другой вопрос – как должен был поступить орган прокуратуры и суд в приведённых выше примерных ситуациях? Ведь чтобы приговор был законным и обоснованным (во втором примере), как того требует уголовно-процессуальное законодательство, любое заявление подсудимого должно быть исследовано и получить соответствующую оценку. Тем более, заявление подсудимого о пороке воли при даче признательных показаний в присутствии адвоката в стадии предварительного расследования при последующем отказе от них в суде. Если нельзя допросить адвоката в судебном заседании, нельзя опросить его в рамках прокурорской проверки – как проверить заявление подсудимого, имеющее значение для правильного разрешения дела? Возможно, в данной ситуации необходимо руководствоваться законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и инициировать проверку в рамках дисциплинарного производства органами адвокатского сообщества. При таких обстоятельствах не будет нарушен баланс между обвинением и защитой и будут проверены доводы доверителя о неправомерных действиях адвоката. Другое дело – соотносимость сроков рассмотрения уголовных дел и физической возможности органов адвокатской палаты по своевременному рассмотрению подобных обращений, поскольку и без этого жалоб и сообщений в отношении адвокатов поступает немало. Но это отдельная тема.
В первом примере, орган прокуратуры в конечном счёте направил представление в отношении адвоката за отказ от дачи объяснения в адвокатскую палату. Между тем, он должен был изначально оставить жалобу без удовлетворения, с разъяснением её автору возможности обращения в органы адвокатского сообщества либо переадресовать жалобу в уполномоченный орган юстиции по Ставропольскому краю на предмет внесения представления в адвокатскую палату о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката, поскольку доводы жалобы касались лишь отношений доверитель-адвокат (т.е. профессиональной деятельности адвоката), не содержали признаков состава преступления или административного правонарушения, соответственно — не являлись предметом прокурорского надзора. А жалобы в отношении адвокатов по вопросам их профессиональной деятельности могут рассматривать только органы адвокатского сообщества, в соответствии с ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» (ст. 18 ч.1 – запрет на вмешательство в адвокатскую деятельность, ч.2 ст.4, ст.ст. 31, 33) и Кодексом профессиональной этики адвоката. Допустимые поводы для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката указаны в ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката. Представление органов прокуратуры не является допустимым поводом.
Однако, это лишь моё мнение, а прокурорские проверки назначают органы прокуратуры или суд. Поэтому, любого могут вызвать для дачи объяснений. Что делать в таком случае?
Учитывая все вышеизложенное, считаю, что в случае вызова для дачи объяснений в органы прокуратуры по подобного рода заявлениям, связанным лишь с профессиональной деятельностью, адвокат не только вправе не давать объяснений, но и обязан не давать объяснений, поскольку должен хранить адвокатскую тайну (согласно ст. 8 ч.1 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» — адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю) и не может действовать вопреки интересам доверителя (в том числе и бывшего доверителя). В ином случае, адвокат может быть подвергнут дисциплинарным санкциям в соответствие с законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и Кодексом профессиональной этики адвоката. Ведь заявляя подобные претензии хоть и в отношении адвоката, но адресованные суду или органу прокуратуры, доверитель пытается как-то облегчить своё положение обвиняемого или подсудимого по уголовному делу. В данном случае он, как правило, не преследует цель наказать адвоката, навредить ему, а лишь «цепляется за соломинку». В таком случае, давая пояснения об отсутствии указанных в жалобе обстоятельств в противовес позиции доверителя (бывшего доверителя), адвокат нарушает адвокатскую тайну и основной принцип защитника — «не навреди клиенту» (в соответствии с нашим ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и со ст. 9 ч.1 п.1 Кодекса профессиональной этики адвоката – адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя). Ведь прокурорская проверка, в данном случае, не грозит адвокату никакими реальными санкциями ни с профессиональной, ни с общегражданской точки зрения. Угрозы привлечения к уголовной ответственности по ст.308 УК РФ здесь нет из-за отсутствия у опрашиваемого адвоката процессуального статуса свидетеля. Соответственно – нет никакой оправдательной причины для нарушения адвокатской тайны. Естественно — с моральной точки зрения — обидно, если бывший доверитель пишет заведомо неправду и порочит честное имя адвоката. Однако, будучи профессионалом, адвокат обязан быть выше соображений обиды и мелкой мести при осуществлении адвокатской деятельности. В соответствии со ст.4 ч.1 Кодекса профессиональной этики адвоката – адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие их профессии.
Другое дело, когда жалоба направлена доверителем в органы адвокатского сообщества и есть реальная угроза наступления вредных последствий для адвоката в виде дисциплинарных санкций. В данном случае адвокат вправе, защищая себя, выйти за рамки адвокатской тайны в отношении обстоятельств, указанных в жалобе (в соответствии со ст.6 ч.4 Кодекса профессиональной этики адвоката).
Заканчивая статью, я опять-таки хочу напомнить, что в случае возникновения спорных ситуаций, связанных с адвокатской деятельностью, адвокат вправе обратиться в Совет палаты за разъяснением на предмет того, как поступить именно в его конкретном случае.
Куда обращаться, чтобы возбудили уголовное дело в отношении адвоката за мошенничество
После лишения статуса порядок возбуждения уголовного дела в отношении адвоката, установленный ст. 448 УПК РФ уже не применяется, а, следовательно, решение СК РФ о направлении сообщения о преступлении по подследственности в соответствии со ст. 151 УПК РФ является правомерным.
Здравствуйте. Такая ситуация: 21.06.2017 я написала заявление по поводу мошеннических действий адвоката. 28.08.2017 — следственный комитет начал проверку. 30.08.2017 — адвоката лишили статуса «адвоката». 13.09.2017 — СК отправляет материал проверки в отдел полиции УМВД. УМВД материал возвращают в СК, объясняя это тем, что на тот момент совершения преступления она была адвокатом. СК отправляет материал в прокуратуру. Прокуратура снова в СК, а СК снова в отдел полиции. Кто прав? Уголовное дело никто не возбуждает.
Уголовное дело в отношении адвоката
Современное правовое регулирование и существующая отрицательная практика возбуждения уголовных дел в отношении адвокатов сегодня сохраняют свою актуальность, так как в некоторых случаях компрометируется сам институт адвокатуры, непосредственно нуждающейся в наличии определенной неприкосновенности для полноты исполнения своих полномочий и во избегание незаконного и необоснованного уголовного преследования.
Мало кто из сферы юриспруденции согласен с мнением, что привлечение адвоката к ответственности по уголовным делам может быть обычным, не специальным. Особый порядок судопроизводства по таким делам подчеркивается в КС РФ от 14.12.2004 №396-0, указывая на важность условий защиты публичных интересов адвокатов. Тем не менее, наделение адвокатов неприкосновенностью и наличием особого порядка судопроизводства не препятствует привлечению их к ответственности, и не создает атмосферу безнаказанности в совершенных уголовных делах.
2. Предупредить перед началом осмотра сотрудников следственных и (или) оперативно-розыскных органов о том, что они собираются осмотреть помещение, используемое адвокатом, и о том, что в данном помещении содержатся документы, подпадающие под защиту как содержащие адвокатскую тайну.
5. Перед началом обыска сотрудники следственных и (или) оперативно-розыскных органов должны быть предупреждены о том, что они собираются производить обыск в помещении, используемом адвокатом, и о том, что в данном помещении содержатся документы, подпадающие под защиту как содержащие адвокатскую тайну.
В случае изъятия таких документов соответствующее заявление должно быть зафиксировано в протоколе обыска.
Производство по уголовным делам в отношении адвокатов
Законом не конкретизирован судебный порядок дачи судом заключения о наличии либо об отсутствии в действиях адвоката признаков преступления, что вызывает множество вопросов на практике. Этому порядку посвящены лишь ч. ч. 2 и 3 ст. 448 УПК РФ, но этого, конечно, недостаточно. В соответствии с ч. 2 ст. 448 УПК РФ рассмотрение представления руководителя следственного органа проводится с его участием, а также с участием лица, в отношении которого внесено представление, и его защитника в закрытом судебном заседании в срок не позднее 10 суток со дня поступления представления руководителя следственного органа в суд.
Мамаев И.Н. Особенности производства уголовных дел в отношении прокурора, следователя и адвоката // Обеспечение законности в российском уголовном судопроизводстве: Материалы Международной научно-практической конференции. Саранск: Мордовское книжное издательство, 2006. С. 258.
Так, если органы прокуратуры в ходе своей деятельности выявляют признаки того или иного преступления, Уголовно-процессуальный кодекс позволяет прокурору вынести постановление о направлении соответствующих материалов в орган расследования для решения вопроса об уголовном преследовании.
Если обратиться к истории отечественного уголовного процесса, то мы увидим, что органы прокуратуры практически всегда были вправе возбудить уголовное дело. В советском уголовном процессе, а также в России 90-х годов органы прокуратуры имели собственный следственный аппарат, который занимался расследованием наиболее тяжких и общественно опасных преступлений.
Самая полная инструкция по судебным и следственным ошибкам чтобы для того чтобы избежать уголовной ответственности
Таким образом, если вы не согласны с выводами эксперта, не согласны с тем, какой вред здоровью был поставлен вам либо потерпевшему, либо обнаружили другие нарушения, поставьте об этом в известность следователя (предварительное расследование) или суд (в ходе судебного разбирательства).
Л. и Д., действуя совместно, по предварительному сговору, совершили тайное хищение имущества, принадлежащего потерпевшему П., причинив ему материальный ущерб в особо крупном размере. По смыслу УК РФ, в их деянии содержался состав преступления, предусмотренный ч.4 ст.158 УК РФ.
«При судебно-медицинском исследовании тела, в числе повреждений установлено наличие кровоподтеков на голове, которые образовались в момент наступления или вскоре после наступления смерти. Эксперты отметили, что имеющиеся кровоизлияния могут быть как нетравматического происхождения, так и являться составной частью травмы головы. Иными словами, специалисты не сумели провести параллель между гибелью и полученными повреждениями. Согласно их выводам, трагедия могла произойти как от нанесённых ударов, так и от, например, гипертонии», — поясняет адвокат по уголовным делам Максим Плешков
Эксперты не исключали тот факт, что смерть могла наступить от повреждений, нанесённых третьим лицом, но утверждать это однозначно не могли. Эксгумация тела и ещё одно судебно-медицинское исследование так же не дали категоричного вывода. Основываясь на этом, следователи вынесли постановление о прекращении уголовного дела. Не исключено, что это было сделано в угоду показателям раскрываемости: очередной «висяк» может испортить отчётность, да и лишнюю работу делать никому не хочется.
Вмешательство органов государственной власти во взаимоотношения подозреваемого, обвиняемого с адвокатом может иметь место в исключительных случаях – при наличии обоснованных подозрений в злоупотреблении правом со стороны адвоката и в злонамеренном его использовании со стороны лица, которому оказывается юридическая помощь.
В октябре 2018 года при рассмотрении уголовного дела Зубкова, в котором Крупочкин участвовал в качестве защитника, Дзержинский суд Ярославля удовлетворил заявление стороны обвинения об отводе Крупочкина ввиду того, что в данном деле тот является свидетелем.
ВОЗБУЖДЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
Отличие постановления прокурора о направлении соответствующих материалов в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании от поручения прокурора органу дознания о проверке сообщения о преступлении, распространенного в средствах массовой информации ( ч. 2 ст. 144 УПК РФ), заключается в следующем: в первом случае регистрации и проверке подлежит постановление прокурора, а во втором — полномочным сотрудником органа дознания должен быть составлен рапорт об обнаружении признаков преступления. Кроме того, в первом случае прокурор направляет в органы расследования собранные им самим материалы, а во втором — только поручает органу дознания проведение проверки распространенной в СМИ информации о преступлении.
Несмотря на разнообразие юридико-технических вариантов классической континентальной модели, она не предусматривает специального акта о возбуждении уголовного дела на начальной стадии производства (в момент открытия дознания или процессуальной прокурорской проверки). Возбуждение прокурором уголовного преследования (публичное обвинение, уголовный иск) открывает судебное, а не досудебное производство по уголовному делу, будучи разделительной линией между прокурорско-полицейской и собственно судебной процессуальной деятельностью.
В соответствии с п. 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ решение о возбуждении уголовного дела либо о привлечении в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, в отношении адвоката принимается руководителем следственного органа Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по району, городу на основании заключения судьи районного суда или гарнизонного военного суда по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления.
Определение Конституционного Суда РФ от 8 ноября 2005 г. N 439-О «По жалобе граждан С.В. Бородина, В.Н. Буробина, А.В. Быковского и других на нарушение их конституционных прав статьями 7, 29, 182 и 183 Уголовно-процессуального кодекса РФ» // Российская газета. 2006. 31 янв.
Уголовный Закон прямо указывает на должностное лицо, которое имеет право возбудить уголовное дело против адвоката, однако эти нормы не содержат процедуры и порядка регламентирующего вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела против защитника.
Почему вопрос процедуры привлечения адвоката в качестве обвиняемого возник и имеет проблему в настоящее время? Да потому, что при изучении этого вопроса учеными исследователями показало, что он повсеместно не выполняется. Норма статьи 448 УПК, по сути, иногда превращается в мертвую статью Закона.
09 Апр 2021 urist46 89
