Как сидят осужденные по экономическим статьям

«С одной стороны, логика Бориса Титова понятна: преступники, осужденные по экономическим статьям, представляют собой особую категорию правонарушителей. И было бы лучше, если бы они содержались отдельно, — рассуждает руководитель уголовной практики юридической компании BMS Law Firm Тимур Хутов. — Но тут уже возникает вопрос, насколько это будет справедливым по отношению к другим осужденным, которые совершили не экономические, но аналогичные по тяжести деяния».

В Великобритании система лишения свободы строится на двух критериях: опасность преступника для общества и его готовность сбежать. То есть преступники в сфере экономики могут получить облегченные условия, только если преступление признано неопасным и нет опасности, что банкир, разоривший банк, завтра окажется на чудесном тропическом острове. Но за сам факт совершения экономического преступления никто в Великобритании жалеть не будет.

Тем временем, в первые 10 дней с момента прибытия нового «постояльца», руководство исправительного учреждения обязано уведомить семью заключенного о его прибытии и месте нахождения. Эти уведомления обычно посылаются почтой, что затягивает информирование родственников осужденного о его судьбе. Также этими данными располагают следователь и адвокат, которые вели дело.

1. тех, кому повезло остаться отбывать наказание там, где они жили или где их осудили.
2. тех, кого направили в учреждения УИС другого региона, (но не ближайшего, а любого). Это происходит из-за того, что в месте их жительства отсутствуют колонии нужного вида режима или колоний нет вовсе.

Как только приходит шокирующее осознание происходящего, то возрастает внутреннее напряжение, усиливается чувство жалости к себе и к детям, чем с успехом и пользуются следователи». Поэтому они проще соглашаются на рассмотрение дела «в особом порядке»: признают вину и без рассмотрения доказательств получают гораздо меньшие сроки.

В беседе с один предприниматель, которого привлекали к уголовной ответственности за незаконное возмещение НДС по ст. 159 и неуплату налогов по ст. 198 прямо сказал, лучше в тюрьму на годик сяду, а платить не буду. Это было год назад. А теперь и налоги можно не платить и ответственности никакой.

Сообщения и материалы информационного издания Daily Storm (зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) 20.07.2017 за номером ЭЛ №ФС77-70379) сопровождаются гиперссылкой на материал с пометкой Daily Storm.

Бывший сотрудник УФСИН также подчеркнул, что создавать отдельные условия для сидящих предпринимателей придется в каждом регионе, поскольку по правилам осужденный должен отбывать наказание в том регионе, в котором проживает. Однако в законодательстве есть исключения для БС и несовершеннолетних — если в области, где проживает преступник, нет спецколонии, его распределяют в ближайшую от места проживания тюрьму.

Предприниматель, сидевший в московском СИЗО, а теперь находящийся в Рязанской области: Сел — молчи. Это главное правило. Придумай легенду, которая будет максимально близка к твоей рекомендации, и рассказывай её всем. Зайдя в камеру, представься — назови имя, фамилию, статью, по которой арестован. Больше ничего говорить не надо, кому нужно — они и так всё о тебе узнают по зэк-радио. В СИЗО уважают тех, кто держится по-мужски и не ноет. Тех, кто делится со всеми тем, что ему принесли, — ведь у предпринимателей, которые сидят в общих камерах, часто еды больше, чем у остальных. Особенно презирают тех, кто не моется, не стирает одежду и не стрижётся — скатывается до чушки. Таких бьют и унижают.

Предприниматель, сидевший в московском СИЗО, а теперь отбывающий наказание на зоне в Ивановской области: На карантине сидят не больше недели-двух. На карантине нет ни мобильников, ни свиданий — вообще никакой связи с внешним миром, и из-за этого все немного в стрессовом состоянии. На карантине тебя оценивают. И от каждого твоего слова — о богатстве, о любимой женщине, просто резкого — зависит, в какую камеру тебя отправят и кем ты потом сидеть будешь до конца срока. По местной иерархии вариантов много.

Тюремные сроки за экономические преступления

Часть бизнесменов, отбывающих тюремные сроки по сфабрикованным обвинениям в экономических преступлениях, надеялись выйти на свободу по обещанной к Дню Победы амнистии. Другие предприниматели, бизнес которых приглянулся отечественным правоохранителям, ждали прекращения преследования. Однако внесенный в Госдуму проект амнистии (более подробно см. «На волю к юбилею», «Ведомости» от 22.03.2010) лишает большинство осужденных возможности вернуться к привычной деятельности.
На первый взгляд многие предприниматели, осужденные из-за размытых формулировок статей УК «мошенничество» и «растрата» и по экономическим статьям УК (а их у нас более 30) могут выйти из-за решетки или освободиться от уголовного преследования. Отдельные пункты этих статей считаются преступлениями небольшой и средней тяжести (наказание до двух и пяти лет лишения свободы соответственно). Однако среди заключенных бизнесменов лишь немногие могут надеяться на близкую свободу. Стоит вспомнить анекдот сталинских времен, в котором надзиратель говорит заключенному: «Ни за что у нас не 10 лет, а пять дают». Сейчас законопослушный предприниматель, не желающий делиться или платить взятки по повышенному тарифу, может получить больше пяти лет. Мошенничество или растрата в крупном размере (больше 250 000 руб.) или с использованием служебного положения (типичная статья для директора или главного бухгалтера) — это уже до шести лет лишения свободы, т. е. тяжкое преступление. Если же следствие докажет, что директор и главбух действовали в составе организованной группы, то им грозит уже до 10 лет. Контрабанда с сокрытием от таможенного контроля либо сопряженная с недекларированием или недостоверным декларированием (188-я статья УК) — это тяжкое преступление (до семи лет). Если в ней виновен директор и главбух, им грозит уже до 12 лет (особо тяжкое преступление), т. е. их шансы на амнистию равны нулю.
Впрочем, даже те предприниматели, которым следователи не смогли насчитать больше 250 000 руб. нанесенного ущерба, тоже не могут спать спокойно. Им грозят обвинения по статьям «легализация (или отмывание) денежных средств или иного имущества, полученного преступным путем». Эти деяния с использованием служебного положения или по предварительному сговору тянут до восьми лет, а в составе группы — все 15.
Правоохранители добавляют эти обвинения к другим статьям, чтобы повысить цену прекращения преследования. Мещанский суд, давший Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву «всего лишь» по девять лет за хищение миллиардных сумм, выглядит на фоне некоторых нынешних дел образцом гуманности. Столичный предприниматель Олег Рощин за контрабанду и отмывание 126 млн руб. (при том что таможня и налоговики не имели претензий к компании) получил в Перовском райсуде Москвы 18 лет строгого режима (!), главный бухгалтер Инна Бажибина — 15 лет лишения свободы. Они могут надеяться только на пересмотр приговора вышестоящими инстанциями. По данным Судебного департамента, за мошенничество в 2008-2009 гг. были осуждены более 69 000 человек, за присвоение или растрату — почти 23 000. За экономические преступления (без учета статей 201 и 204 — злоупотребление полномочиями и коммерческий подкуп) были наказаны около 21 500. Примерно половина этих людей, по расчетам экспертов, получили реальные сроки. Осужденные бизнесмены имеют меньше шансов на свободу, чем осужденные по той же статье наперсточники или коррумпированные чиновники.
Причудлива конструкция весов отечественной Фемиды: бизнесмен, присвоивший 126 млн руб., оказался для нее страшнее, чем чиновник, чье лихоимство нанесло казне всемеро больший ущерб. Находкинский горсуд Приморского края приговорил 9 марта 2010 г. бывшего начальника таможенного поста «Морской порт Находка» Сергея Панина за организацию канала контрабанды, из-за которого государство недосчиталось 860 млн руб., к трем годам и двум месяцам лишения свободы. Условно. Если приговор не пересмотрят, Панина амнистируют.

— Ну я предпочитаю называть это большим спецом. Это было зимой, за окном было минус 35. Помнишь, ты мне с собой еще целый баул теплых вещей собрала? И я, как дурак, тащил все это с собой. Но нас везли «Столыпиным» — у Солженицына так называются деревянные ва­гоны, но сегодня это просто обычный вагон с запаянными окнами. Увидишь такой, сразу знай, что там, скорее всего, зэки. И вот в купе на четверых нас загна­ли 23 человека. Слава богу, дорога заняла всего 6 часов, с одной остановкой, так что можно было не спать. А представь, каково бывает людям, которые не в Тулу, а подальше едут таким же образом. Сельдям в банке и то свободней. Это была баня, большинство разделись до трусов. И баул со свитерами только мешал.

Меня перевели в другую камеру, нормальную. Там из 12 человек 10 сидели по 228-й. 11-м был директор строитель­ной компании, сбивший на машине двух женщин. Ко мне сразу подошел смотрящий — армянин. Спросил, есть ли возможность на общак что-то дать. «Сколько, — говорю, — надо?» Сказал — пять тысяч рублей, и дал мне мобильный те­лефон жене позвонить. Это называется «голая хата». В основном нам с дирек­тором передачи приносили — с них вся камера и кормилась. На уборку назна­чали молодежь — из тех, кому ничего не заносили, поэтому они питались с общего стола.

Сидеть бизнес-классом

С одной стороны, совместное содержание заключенных по экономическим статьям и, например, убийц действительно негативно сказывается на первых. Но здесь возникает вопрос: почему лица, совершившие аналогичные по тяжести преступления, должны содержаться в разных условиях. Поэтому недостаточно создать отдельные блоки, надо менять подход к определению тяжести деяний. Правда, и здесь возникает загвоздка: некоторые совершают преступления, которые приводят к потере средств многих людей, и нельзя не признать высокую степень общественной опасности подобных деяний.

Отдельное содержание осужденных, совершивших тяжкие экономические преступления, можно признать адекватной мерой лишь в том случае, если это не повлечет создание для них поблажек, но будет предусматривать особенности, способствующие их социализации после отбывания срока (например, специальные виды трудовой деятельности). Но пока есть сомнения в том, что даже такая мера будет реализована, так как для подобных изменений потребуются значительные средства, а на содержание уголовно-исполнительной системы и без того ежегодно тратятся огромные суммы. Но эти средства из-за переполненности исправительных учреждений не приводят к созданию нормальных условий содержания осужденных.

Огромная проблема, когда они сидят вместе с уголовниками»: для «экономических» осужденных сделают отдельные блоки в тюрьмах

«Мы обращались в ФСИН с таким предложением, поскольку это огромная проблема, когда они (обвиняемые в экономических преступлениях — прим. ред.) сидят вместе с уголовниками. И бизнесу всегда тяжелее сидеть в тюрьме, особенно в колонии, даже не в СИЗО», — пояснил Титов.

Он отметил, что изначально они вышли с предложением создать специальное учреждение для «экономических» осужденных. Но, по мнению ФСИН, это потребовало бы больших инвестиций, пояснил Титов. Но они пришли к общему решению — создать специальные «зоны, блоки, отсеки».

Кому тюрьма, а кому мать родна: из ФСИН «утекли» закрытые отчёты

На этом фоне, как отмечают правозащитники, во многих учреждениях ФСИН норма выработки продукции завышена в полтора — два раза, что «привело к недополучению зарплат многих тысяч трудящихся осуждённых». В документах ФСИН говорится, что к невыполнению норм выработки и, как следствие, недополучению зарплаты заключёнными ведёт «безграмотное нормирование».

Копии слайдов к внутриведомственным совещаниям ФСИН от 29 сентября и 21 октября попали в распоряжение правозащитников из инициативы Gulagu.net. В документах приводится внутренняя статистика, в том числе касающаяся нарушений со стороны работников уголовно-исполнительной системы, травматизма среди трудящихся заключённых, а также показатели экономической деятельности. На момент публикации в тюремном ведомстве не ответили на запрос NEWS.ru с просьбой подтвердить или опровергнуть подлинность документов.

Так после освобождения выглядел бывший кандидат в президенты Андрей Санников, который некоторое время содержался в ИК-3. По заявлениям правозащитников, он больше других «политических» подвергался давлению в местах лишения свободы. Фото: Вадим Замировский, TUT.BY

— В ИК-3 по сравнению с другими колониями хозяйственно-бытовые условия хорошие, — отмечает собеседник. — Самый плохой корпус — первый, как я уже говорил. Во втором корпусе — внешний ремонт. Дальше идет так называемая Рублевка, но тут, как говорится, смех в зале. Изначально, когда строился этот корпус, планировалось, что там будут душевые кабины с горячей водой. Но в конце все обрезали. Горячая вода раз в неделю в бане. Хочешь мыться чаще — мойся холодной. Горячая вода — это роскошь, которую на свободе не ценят. Туалет, как в армии — типа «долбан», есть перегородки.

Помимо использования средств своего лицевого счета, среди осуждённых широко распространена система неофициальных безналичных платежей. Ничего незаконного в этой схеме нет. В колонии, где мне пришлось отбывать наказание, сотрудники знали о ней и препятствий не чинили.

Оставшиеся в вашем распоряжении деньги можете тратить в тюремном магазине, пекарне, оплачивать комнату длительных свиданий (в одних колониях она платная, в других – нет), погашать досрочно иски потерпевшим (это может положительно сказаться на решении суда о вашем УДО), выписывать газеты и журналы без ограничения и так далее. По заявлению можно перечислить имеющиеся деньги «на волю», видел, как это делают военные пенсионеры, считающиеся, по сравнению с основной массой арестантов, «богатенькими».

Как сидят осужденные по экономическим статьям

По большинству преступлений заключённый может претендовать на УДО, если он отсидел половину назначенного срока, имеет положительные характеристики, стал на путь исправления, погасил причинённый ущерб или хотя бы начал это делать. Всё это будет иметь значение в местном суде, куда он подаёт ходатайство об УДО вместе с характеристиками и другими документами от администрации колонии.

Ситуация, когда богатый осужденный может купить себе более комфортное существование, распространена практически по всему миру. В большинстве случаев это нелегальные услуги, дополнительный бизнес для администрации тюрьмы или самих заключенных. И тут неважно, по какой статье — экономической или нет — сидит человек. Главное, успеть скопить к моменту ареста приличное состояние.

В московских СИЗО начали эксперимент по раздельному содержанию обвиняемых по экономическим статьям

Москва. 11 сентября. INTERFAX.RU — Отдельное содержание обвиняемых в экономических преступлениях заключенных в московских СИЗО, о котором говорил бизнес-омбудсмен, проводится в качестве эксперимента, сообщили в пресс-бюро Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) .

«Раздельное содержание организовано для того, чтобы исключить контакты с другими лицами, содержащимися в учреждении, в первую очередь с подозреваемыми и обвиняемыми в совершении преступлений неэкономического характера — против личности и других тяжких правонарушений», — говорится в пресс-релизе.

Если перевести сумму госфинансирования ФСИН в доллары, то по курсу 2019 года получится больше 5 млрд долларов. Для сравнения годовой бюджет Белоруссии с населением 9,5 млн человек – 8,8 млрд долларов. А у Албании госбюджет и вовсе 4,5 млрд долларов.

Есть у арестантов и свободное время. Это два-три часа, когда они могут посмотреть телевизор, поиграть в настольные игры или пойти в клуб и заняться музыкой. Клуб – это единственное место в колонии, где разрешается сменить тюремную робу на концертную одежду.

24 мая 2021      urist46         102      

Похожие записи
• 
  Дополнительные батареи в подъезде
• 
  Чем опасна работа в гальваническом цехе
• 
  Заплатит ли страховая компания от затопления
• 
  Дом сгорел как аннулировать регистрацию в рб